Когда-то давным-давно на свете жил Змей Горыныч, две головы умные, а третья — дурак. Однажды на Землю прилетел метеорит, две головы стали прятаться, а третья высунулась и смотрела, вот и получила по макушке. И тогда Змей Горыныч весь вымер, всеми головами сразу.
Официальная теория гибели динозавров звучит не так задорно, поэтому я излагаю исторические факты в том виде, в каком слышал их от Даши. Даша ходила с классом в музей, там ей показали кости разных доисторических зверей и даже чучело динозавра, только очень маленькое, из гипса. Оно ненастоящее, объяснила Даша, просто для примера. Настоящее в музее не поместилось, оно огромное, как дом. Даша пыталась выяснить у экскурсовода, где находится настоящее чучело, но тетенька-экскурсовод попалась на редкость бестолковая, Даше так и не удалось добиться от нее внятного ответа, та только бормотала про какие-то кости и каменелости.
Потом, когда динозавры вымерли, из норок повылазили мыши и другие млекопитающие, чтобы эволюционировать. Даша произносит это слово по слогам, чтобы мне было лучше понятно, что оно означает.
— А что оно означает? — спросил я.
Даша принялась объяснять.
— Вот смотри, одна мышка вылезла из норки и стала бегать, быстро-быстро, и выросла большая, как лошадь. Так получилась первая лошадь. А другая стала прыгать по деревьям и из нее получилась белочка. Я вот только не помню, из какой мышки вырос волк.
Даша начинает тереть ладонью лоб, чтобы лучше вспомнить подробности эволюционного процесса волков, и в конце концов приходит к выводу, что их предками были вообще не мыши.
— Мыши ведь не такие зубастые, — объясняет Даша. — А у волка зубищи знаешь какие? Как у крокодила! Наверное, там был какой-нибудь крокодил, он происходил-происходил, и получился волк.
Еще Даша видела кости шерстистого носорога. Носороги, жившие в Сибири десять тысяч лет назад, не любили причесываться, вся шерсть дыбом. Из всей семьи носорогов причесывалась только мама-носорог, а папа-носорог и дети-носорожата все ходили лохматые.
— Давай, я покажу, какие они были, — предлагает Даша, и не дожидаясь ответа, запускает руки по локоть в мою шевелюру. — Вот, иди к зеркалу, посмотрись.
Непричесанный носорог выглядит в точности, как я сам по утрам — маленькие красные глазки, растрепанные волосы и явная нехватка сна в организме. Понятия не имею, что мешало носорогам спать по утрам подольше. Возможно, им тоже нужно было вставать пораньше, чтобы успеть в офис к девяти.
В музее Даше сказали, что шерстистые носороги тоже вымерли, как динозавры. Другую девочку этот факт мог бы расстроить до потери аппетита, но только не Дашу.
— Ничего, — говорит она. — Мы их заново выведем, из мышек. Или можно привезти носорога из теплых стран и выпустить в лес, он немножко померзнет-померзнет, да и отрастит себе шерсть.
Буквально за пять минут Даша разрабатывает подробный план возрождения шерстистого носорога в Сибири. Когда настанет лето, мы возьмем нескольких носорогов, их можно привезти из Африки, а можно попросить на время, в зоопарке. Построим им вольер на улице, за гаражами, там как раз есть никому не нужный пустырь. У дяди Пети из соседнего подъезда там живет в будке пес Буран, так что носорогам будет с кем перекинуться словечком, они не заскучают. Потом мы будем постепенно приучать их к сибирским холодам, по утрам они будут делать зарядку и обливаться холодной водой.
— К осени привыкнут, — пообещала Даша. — Еще спасибо скажут, когда обрастут шерстью. Зимой мы пустим их гулять в поле, пусть начинают самостоятельно добывать себе еду. А если хотят, пусть остаются у нас. Мы сделаем седло, они будут по очереди возить тебя на работу.
Иногда Дашины идеи приводят меня в совершенный восторг. Я живо представил себе картину: рано поутру к офисному зданию приезжают сотрудники, оставляют на парковке свои автомобили, и тут подъезжаю я верхом на шерстистом носороге. Мы изящно гарцуем между «тойот» и «лексусов», небрежно расталкивая их боками, потом я спрыгиваю и хлопаю носорога по лохматому борту.
— Топай домой, Пушистик, — говорю я.
Носорога-папу будут звать Пушистик, так сказала Даша, это дело решенное. Мне кажется, Пушистик — не вполне подходящее имя для зверюги весом в три тонны, лично я назвал бы его Мерсом. Когда в очередной раз Петрович начнет хвастаться своим «Мерседесом», я скажу:
— Петрович, да разве это мерс?.. Вот, смотри! Фью-фью, Мерс, иди сюда, мальчик! — и из-за угла бодро выбежит взлохмаченный носорог и потянется к моей руке за сахарком.
Но Даша сказала, что так называть носорогов нельзя.
— Это тебе в любом зоопарке скажут, — заявила она. — Вот позвони и спроси сам.
Вечером я укладывал Дашу спать, она сказала:
— Ты ведь будешь подвозить меня в школу на носороге? Тебе же все равно по пути.
В общем, если в следующем году увидите, как мужчина с бородой и маленькая девочка скачут куда-то верхом на шерстистом носороге, знайте — это мы с Дашей едем в школу и на работу.
Осталось дело за малым: найти к лету пару-тройку африканских носорогов, чтобы приучить их к суровой сибирской погоде.
Если не получится, придется потратить немного больше времени, чтобы вывести их заново. Из мышей.
            |
Journal information